«Есть упоение в бою, и бездны мрачной на краю»... Наверное Пушкин понимал толк в этой жизни. Меня подобные мрачные развлечения обычно по жизни обходили, но то, о котором я хочу сейчас рассказать, разразилось в буквальном смысле над головой. Я был уже постарше, лет десяти, наверное. Мой отец, царство ему небесное, все пытался приохотить меня к мужским забавам, таким как рыбалка и охота. Безуспешно. Так я ими и не увлекся никогда. Охота выпала из сферы моих интересов после того, как папа подстрелил какую-то птицу, чтобы показать мне ее вблизи, какая она красивая. Показал и выбросил. Помните анекдот про ковбоев:
-Видишь того парня?
-Какого?
-Ну того, в шляпе и с револьвером?
-Да они все в шляпах и с револьверами!
-Тьфу ты! – выстрел – Видишь, который упал?
-Да...
-Это мой лучший друг Билл.
Вот примерно так и с этой птицей получилось. Абсурдно, как и многое в этой жизни. После этого я даже цветы в лесу не рву, пусть себе растут.
А рыбалка... Рыбачил я, даже нравилось. Красиво на речке или на озере на рассвете. Воздух, птицы... Только зачем надо удочки с собой таскать? Я как то всю жизнь больше с фотокамерой. А шашлык люблю гораздо больше самой лучшей ухи.
Однако вернемся к истории. Мне 10 лет, мы живем в деревне под Воронежем. Лето, красотища, велосипеды, простор и свобода. Папа зовет меня на утреннюю зорьку на пруд, километрах в шести от дома. Да какой же дурак будет отказываться! С большим трудом продравши утром затемно глаза, грузим в сумочку еду, привязываем к велосипедам удочки, катим по проселочным дорожкам среди лесостепи ни свет ни заря, смотрим, как мир просыпается, воздух прямо кушаем кусочками, до того он чистый и вкусный. Пруд, как чашка посреди луга, вокруг родники. Вода в роднике шевелит песочек на дне ключа, вкусная, но больше глотка не выпьешь, потому что студеная – ужас! Свежий огурец с солью и куском хлеба в таком месте – просто гурме. Еще и рыба клюет, поймали несколько увесистых золотистых линьков.
Жаль, что все хорошее кончается. Солнце поднялось высоко, клевать совсем перестало. Мы повалялись на берегу, понежились под жаркими лучами, но тут с горизонта очень быстро стали заходить тяжелые облака. Не прошло и часу, как стало понятно, что быстро собирается гроза. Мы собрали свои немногочисленные манатки, достали из пруда кукан с линьками и потихоньку двинулись к дому, особенно не беспокоясь – ну что такое шесть километров на велосипеде? Полчаса не торопясь. Но по-нашему не вышло, потому что гроза разразилась как раз на полдороге. Слышали, наверное, про Курскую магнитную аномалию? Курск совсем рядом с Воронежем. Судя по всему, под воронежской землей тоже много железной руды.
Я не знаю, где искать слова, чтобы это описать! Внезапно небо почернело, как будто настала ночь, и началось. Гроза разразилась прямо над нами. Папа велел бросить велосипеды (железные потому что) и мы, по его приказанию, «рассредоточились», то есть легли на траву метрах в двадцати от великов и метрах в десяти друг от друга. Он у меня бывший офицер, знал как пережидать артналеты. Я плюхнулся на пузо и зажмурился, но так лежать было совсем уж стыдно и скучно, поэтому я сел и стал смотреть из-под прищуренных век. Краем глаза увидел, что папа тоже поднялся. Молнии били в землю впереди нас, сзади нас, по сторонам. Ближайшая ударила метрах, наверное, в пятидесяти. Ослепительный столб голубого огня ужасной толщины возникает вдруг недалеко от тебя и танцует, а грохота вроде и не слышишь, поскольку он заходит за порог восприятия.
Удивительно, но я не ощущал ни капли страха, только благоговение и восторг перед такой мощью. Вот это да! Вот это лупит! Мы сидели мокрые до нитки, оглушенные, ослепленные, но никакого ущерба не понесли. Не знаю, сколько это продолжалось, наверное недолго. Гроза разрядилась, грозовые тучи унеслись со шквалистым ветром, глухо ворча внутри себя, сменившись жидкими дождевыми тучами, которые еще немного нас помочили и разошлись, открыв веселое летнее солнышко. Мы с отцом молча встали и повели велосипеды в руках по раскисшей тропинке. Меня просто зашкаливало за все понятия, которые были в моей десятилетней голове, так что мама не поняла ничего из той каши, что я на нее вывалил по приходу домой, только на всякий случай отругала отца. А наших линьков она зажарила со сметаной. Очень было вкусно.
